«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 50%

    Апартаменты принцессы внутри были похожи на восточный дворец: повсюду ковры, яркие пестрые занавеси, диваны с круглыми валиками, золотая и серебряная посуда на низеньких столиках. Тут же шныряли боуги, которых служанки гоняли, словно надоедливых котов. Купальник, совсем простенький, черный, закрытый, был служанками торжественно вынесен и вручен принцессе вместе с купальным халатом и двумя пляжными полотенцами. Девочки отправились купаться уже без служанок.
    Они наплавались, вволю попрыгали и покатались со спины фонтанного кита, а потом улеглись на песке. И тут они продолжили разговор по душам.
    - Твое имя Ясмин значит "жасмин", такой душистый цветок, да?
    - Да.
    - Можно я так и буду тебя звать - Жасмин? Ты не обидишься?
    - Мне это будет приятно. А твое имя что значит?
    - А мое имя значит, что я очень люблю мою сестру! Вообще-то меня зовут Анна, но у меня есть сестра-близнец Юлия, и вот наш папа придумал нас обеих звать Юлианнами, чтобы не путаться, где у него Юлия, а где Анна. Я решила в Келпи зваться Юлианной, как будто моя сестра все время со мной. Ты чего смеешься, Жасмин?
    -У меня пять сестер, и я всех их очень люблю: вот я и представила себе, как будет звучать мое имя, если присоединить к нему имена всех моих младших сестричек!
    - А ты в семье старшая?
    - Да. У меня есть еще четырнадцать братьев, и они все тоже младшие.
    - Так много детей! У твоего отца, наверно, гарем?
    - Нет, по нашей вере нельзя иметь больше одной жены. Мой отец женился довольно поздно, ведь он был младшим принцем. Но зато наша мать рожала каждый год, пока не умерла при родах моей самой младшей сестренки.
    - Твой отец, наверно, тоже всех детей путает, хоть они и не близнецы?
    - У него как раз три старших сына - близнецы. Отец из-за этого страшно переживает.
    - Потому что путает их?
    - Нет, потому что никак не может выбрать среди них наследного принца.
    - Ну, это же так просто: кто-то ведь старше остальных хоть на минуточку! Неужели никто не запомнил, кто из принцев родился первым?
    - Нет. Когда они родились, мой отец сам еще не был наследным принцем, так что не имело значения, кто из близнецов шестого королевского сына родился первым. А потом у нас была гражданская война, все старшие братья отца погибли, и он неожиданно стал королем. Вот тут-то и возникла проблема престолонаследия.
    - Жуткая история!
    - Еще бы! Отец боится, что когда он умрет, в стране опять начнутся беспорядки с наследованием, дворцовые перевороты, а может быть, даже гражданская война. Еще бы - три законных наследных принца и еще одиннадцать возможных претендентов! А страна у нас хоть и богатая, но маленькая: еще одна гражданская война - и победителю некем будет править, в стране останутся только король и нефтьЕ
    Ясмин печально глядела на озеро, в котором плескались келпинки и русалки. Над ними стремительно носились стайки фей, норовя на лету дернуть купающихся девчонок за мокрые волосы, а те сбивали их водой.
    - Жасмин, а ты уже выбрала факультативный предмет? - спросила Аннушка.
    - Нет. Я же ничего в этих колдовских дисциплинах не понимаю. А это обязательно - выбирать?
    - Дара, моя подружка по комнате, говорит, что обязательно.
    - А ты сама выбрала?
    - Да. Я буду изучать целительство.
    - Медицину? Есть такой факультативный предмет?
    - Целительство - это не совсем медицина. Это, знаешь, всякие древние способы врачевания. Они, кстати, сейчас снова входят в моду.
    - И на этих уроках действительно можно будет научиться лечить людей?
    - Я видела учебники целительства. Если верить названиям, получается, что с помощью альтернативной медицины можно запросто лечить самые страшные болезни - рак, например. Говорят, у моей бабушки рак. Вот я и хочу изучить целительство, чтобы вылечить ее.
    - Знаешь, Юлианна, я подозреваю, что у моего отца тоже какая-то страшная болезнь. Его все лечат, лечат, приглашают врачей со всего мира, а лучше ему не становится. Пожалуй, я тоже запишусь на целительство.
    - Здорово! Будем вместе учиться лечить людей с помощью альтернативной медицины. Я так рада! Мы хоть чему-то полезному в этой подозрительной школе научимся, а то все заклинания да заговоры, будто мы заговорщики какие-нибудьЕ
    - Я тоже очень рада, Юлианна. Я с первого дня чувствовала себя такой одинокой в Келпи, что мне все время хотелось отсюда бежать.
    - Убежать отсюда невозможно.
    - Это я уже поняла. Для того нас и вводили в сид с завязанными глазами. Но мои служанки мне рассказали обо всем, что видели: им-то ведь никто глаза не завязывал, они же несли мои чемоданы.
    - Ой, Жасмин, расскажешь, что они там видели?
    - Да пожалуйста! Сначала был лабиринтЕ
    - Это я помню. Через лабиринт я шла с открытыми глазами, мне их завязали как раз в конце лабиринта.
    - Да? А мне надели повязку еще в гараже. Служанки говорят, что в коридорах лабиринта им мерещились всякие страшные вещи, какие-то тени преследовали их. Но служанок никто не тронул, потому что их вели боуги. В конце лабиринта железная дверь.
    - А что за нею?
    - За нею каменный ров, а в нем полно раскаленных углей и горячего пепла. Над этим рвом проложен железный мост. Когда мои служанки по нему проходили, они видели, как из пещеры в стене рва высунулась голова огромного дракона. Он поглядел на них и зевнул - они жутко перепугались! Они говорят, что пасть у него была как огромный камин с пылающими углями.
    - Понятно. Это дракон, который отапливает Келпи. Его зовут Диамат, сын Тиамат. А дальше что было?
    - А дальше был еще один ров, но уже с водой, и там плавали огромные белые змеи. Это были ламии. У ламий на змеиных телах женские головы, но они слепые: наверно, потому, что живут в темноте. Служанки говорят, что боуги отгоняли их светом карманных фонариков, пока они переходили через мост. Ламии боятся света и к мосту не приближались, только издали разевали рты и шипели.
    - Да, я помню, как мы шли по мосту через водяной ров - там было сыро и кто-то плескался и пыхтел в воде.
    - Вот это они и были, ламии.
    - В общем, получается, что мы тут заперты, в этом холме, да нас еще сторожат всякие страшилища!
    - Может, они нас не сторожат, а охраняют?
    - Это одно и то же. Некоторые папины друзья тоже вот так живут: заборы как кремлевская стена, железные ворота с окошками, телеэкран над входом. Прямо как будто сами себя в тюрьму засадили! Жуть, правда?
    - Не знаю, я к такому дома привыкла, наш дворец тоже охраняется. А ты что, и вправду хотела бы отсюда выйти? - Ясмин с интересом поглядела на Аннушку.
    - Не знаю. Мне вообще-то не нравится, что меня держат взаперти и сторожат. Но придется терпеть до каникул. Вот на каникулахЕ - Аннушка хотела сказать, что на каникулах они с Юлькой смогут снова разменяться, но вспомнила про бабушку и нахмурилась. - Знаешь, мне все-таки надо пройти курс целительства. Но сколько же тут, в Келпи, страшного и непонятного!
    - Да, все это очень похоже на затянувшийся Хэллоуин[    - Привяжи Бильбо желтенькую ленточку: это будет и красиво, и заметно на коричневом фоне.
    - Умница, Юлианна, у тебя такой хороший вкус! Я так и сделаю.
    Дара до самого ужина возилась с Бильбо, поминутно обращаясь к Аннушке:
    - Погляди, разве он не лапушка? Разве он не котик?
    - Какой же он котик - он кролик! - смеялась Аннушка. - Хоть и похож на коричневого котяру мисс Морген.
    - А вот как раз котяра мисс Морген вовсе не кот, а брауни.
    - Ну да, я знаю: кот по имени Брауни.
    - Не-а. Он брауни, который любит на людях принимать вид кота. Брауни - это домовой. Мисс Морген привезла его из Шотландии.
    - Да, Финегас что-то такое говорилЕ Но твой-то Бильбо, надеюсь, настоящий кролик или тоже какой-нибудь притворяшка?
    - Бильбо, к сожалению, самый обыкновенный кролик. Я его спасла в тот день, когда меня в первый раз привезли в Келпи. Бильбо приехал со мной в одной машине: его привезли в клетке вместе с другими кроликами на корм Келпи. Когда кроликов выпустили и Келпи бросилась их ловить, глупый маленький Бильбо с перепугу прыгнул прямо ко мне на руки. Разве можно было отдать его на съедение? Я спрятала его под куртку, и Келпи его не заметила. Потом леди Бадб разрешила мне его оставить: она сказала, что Бильбо еще пригодится в Келпи.
    - Зачем же ты кормишь эту злобную Келпи сосисками, если она чуть не сожрала твоего Бильбо?
    - Не понимаешь?
    - Нет.
    - Это я ее задабриваю, чтобы она больше никогда не вздумала охотиться на Бильбо.
    - Ты что, собираешься выходить из сида на прогулку с Бильбо?
    - Конечно, не собираюсь! Но мало ли чтоЕ
    - Послушай, Дара, а что, наши келпинки так и сидят взаперти в этом холме до самых каникул?
    - С чего ты взяла? Нет, мы иногда выходим из сида. Во время Хэллоуина, например, мы всегда ездим в ближайший городок на праздник. Знаешь, как там весело! Мы гуляем по ярмарке, участвуем в процессии ряженых, пристаем к прохожим, а вечером жжем костры вместе с горожанами. Только по-ихнему это Хэллоуин, а по-нашему - Самхэйн.
    - Подожди-ка. Значит, получается, я тоже могу выйти из сида?
    - Ну да, вместе со всеми.
    - А одна могу?
    - Зачем это тебе? - удивилась Дара.
    - НуЕ окрестностями полюбоваться.
    - Тут нет никаких окрестностей, одна голая природа кругом. Вот ракиты начнут облетать, и профессор Морриган поведет первокурсниц на берег за прутьями для метел. Правда, не знаю, захочется ли тебе тогда любоваться окрестностями!
    - А что, разве это так трудно - резать прутья?
    - Еще как! Потому-то у каждой ведьмы обычно бывает только одна полетная метла. Ну, пока учишься, конечно, изведешь две-три учебные метлы, но настоящую полноценную метлу обычно удается смастерить только под конец учебы.
    - Неужели так трудно сделать обыкновенную метлу? Подумаешь, изобретение всех времен и народов!
    - Это ты правильно заметила, Юлианна,
    - Дара зажала Бильбо между колен и задумчиво разглаживала желтый бантик у него на шее.
    - Подумать только, у всех народов во все времена были метлы, а ведьмы и колдуны умели их использовать для полетов.
    - А у тебя есть своя полетная метла, Дара?
    - Конечно, есть. В шкафу на вешалке висит.
    - Дашь прокатиться?
    - Не-а.
    - Почему?
    - Настоящая ведьма никому не доверяет свою метлу.
    - ПонятноЕ
    - Пошли ужинать.
    - Пойдем.
    За ужином Дара то и дело косилась в сторону одиноко сидящей за своим столом Ясмин.
    - Не нравится мне эта твоя принцесса, - наконец призналась она.
    - Почему это?
    - Скучная какая-то, неинтересная. Вот послушай:
    Дева из королевства Нафтания и глупа, и скучна, как литания[    - Понятия не имею, но знаю: что-то очень занудное.
    Аннушка опять замолчала.
    - Тебе не очень нравится мой лимерик? - жалобно спросила Дара.
    - Совсем не нравится, - сказала Аннушка, встала и пошла к лифту.
    Ракиты начали облетать в октябре. К этому времени первокурсницы уже научились разбирать на прутики и снова собирать учебную модель полетной метлы. Труднее всего было учить заклинания в стихах, с которыми положено резать прутья для метел, причем на гэльском языке. На последнем уроке была проверка усвоенных знаний.
    - Мэри О'Кейси, почему каждая уважающая себя ведьма должна собственноручно изготовить для себя полетную метлу? - спросила профессор Морриган.- Это для того, профессор, чтобы на ней не могли летать посторонние. Собственноручно сделанная метла слушается только свою хозяйку. Плоха та ведьма, которая летает на чужой метле!
    - Правильно, Мэри: не на свою метлу не садись! Следующий вопрос, девицы. Почему каждый прут надо выбрать и срезать по отдельности, прочитав перед тем Первое заклинание метлы? Казалось бы, можно нарезать прутья как попало, даже купить их на рынке, а уже потом прочесть заклинания над всеми сразу. Кэтлин Монтегю, прошу!
    - Заклинание читается над каждым отдельным прутом для того, чтобы увеличить силу тяги, профессор.
    - Отлично, Кэтлин. Сколько должно быть прутьев в хвостовом оперении обычной метлы, Юлианна Мишина?
    - Шестьдесят шесть, профессор.
    - Хорошо, Юлианна. Милли Милн, прочти нам, пожалуйста, Первое заклинание метлы.
    Милли Милн встала, закрыла глаза и заголосила торжественно и заунывно:
    О, подруга красная Ракита, не качайся предо мной сердито, не дрожи, как робкая Осина Уступи мне, о Ракита, сына!
    Ждет его завидная судьбина:
    станет сын твой быстрым и летучим, будет он, перегоняя тучи, с ветерком летать по поднебесью, распевая радостную песню; примут его в крепкие объятья новые ракитовые братья.
    Отпускаешь ты со мной сыночка?
    Ну и ладно, ну и славно, ну и точка.
    - Сколько раз каждая из вас должна повторить эту первую песнь, Алисон ОБрайен?
    - Шестьдесят шесть раз, профессор!
    - Это в теории, а на практике получается гораздо больше. Помните, девицы, что бракованных прутьев я не приму, так что советую заготовить их с запасом. В общем, хочу предупредить вас, что времени на срезку прутьев у первокурсниц уходит много и справиться с этим сложным делом за одно воскресенье мало кому удается.
    "Вот и хорошо, - подумала Аннушка, - хоть погляжу как следует, что там на воле делается".
    В субботу все первокурсницы отдыхали и готовились к походу. В воскресенье утром, когда все другие ученицы пошли завтракать в Каминный зал, у первокурсниц завтрака не было, а, наоборот, был объявлен строжайший пост, нельзя было выпить даже глоток воды. Сразу после первого гонга профессор Морриган собрала первокурсниц в гостиной. На одном из столов лежало семь серых холщовых комбинезонов и столько же изрядно потрепанных брезентовых курток, а под столом стояло семь пар цветных резиновых сапог, тоже не слишком новых, некоторые даже с заплатками из резины другого цвета. На маленьком столике лежало семь складных ножей и семь крупных брошек, выточенных из белой кости: брошки изображали лошадку Келпи. Все они были пожелтевшие и потрескавшиеся от старости.
    - Слушайте меня внимательно, девицы! Приколите эти брошки-значки на куртки и следите за тем, чтобы они были на виду, когда вы встретитесь с Келпи. Со мной она вас не тронет, но никому из вас не советую встречаться с Келпи один на один без опознавательного знака.
    Когда позевывающие первокурсницы натянули комбинезоны и сапоги, надели куртки и прикололи к ним значки, профессорша велела всем следовать за ней. На лифте они спустились в сад и через него пошли к выходу. Когда подошли к железным дверям, профессор Морриган достала из сумки семь платков и приказала келпинкам самим завязать себе глаза и построиться цепочкой, положив руку на плечо впереди идущей ученицы: во второй руке каждая несла сумку для прутьев. Первой, держась за руку профессорши, шла ее любимица Милли Милн, замыкала шествие Аннушка, а перед нею шла Ясмин. Они миновали логово дракона Диамата, потом перешли ров с чудищами-ламиями. Сдвинуть повязку, чтобы подглядеть, Аннушка не могла, ведь у нее обе руки были заняты, но прислушивалась она старательно. И услышала скрежет гари под когтями дракона, его вздох, от которого на них пахнуло жаром, а когда проходили по мосту через ров, она услышала не только плеск и пыхтение ламий, но и явственный шепот:
    - С-с-семеро вкус-с-сных, с-сочных де-виц-ц-цЕ Закус-с-сить быЕ
    - Прочь! - негромко сказала профессор Морриган, и шепот затих, а плеск удалился.
    Потом в полной тишине прошли лабиринт. Лязгнула еще одна дверь, и келпинкам было велено снять повязки и убрать их в сумки: теперь они уже были в гараже. Они прошли мимо машин и автобуса и остановились перед дверью с надписью "Выход". Профессор Морриган достала из сумки пластиковую карточку и сунула ее в едва заметную щель в камне: обе половинки двери разошлись в стороны и выход из сида Келпи открылся. Они вышли из холма, и двери за ними тотчас снова сомкнулись, став незаметными на каменистом склоне.
    Только оказавшись на воле, Аннушка поняла, что воздух в сиде какой-то неправильный, а солнечный свет - ненастоящий. Она даже задохнулась слегка на прохладном и влажном озерном ветерке, а глазам стало больно от света, хотя как раз в эти минуты солнце пряталось за облаками.
    Хрустя гравием дороги, к ним подбежала Келпи.
    - Келпи! Привет, Келпи! - радостно закричали келпинки и замахали руками.
    Профессор достала из сумки пакет с сырыми бифштексами и по одному стала бросать их лошадке: та ловила их на лету и заглатывала.
    - Тут все свои, Келпи, - сказала Морриган, - можешь не беспокоиться. А бифштексов больше нет - отправляйся ловить голубей и кроликов!
    Профессорша повела первокурсниц по дороге в обход озера. Они дошли до вытекавшей из озера речки и пошли по берегу. Сначала поток был узким, быстрым и пенистым, но потом холмы начали снижаться, и он превратился в широкую и спокойную реку. Шли долго, часа два, не меньше, и в конце концов дошли до сплошных зарослей ракитника.
    - Теперь внимание, девицы! - сказала профессор. - Отсюда мы начнем расходиться. Помните правило: никто не имеет права слышать заклинания других учениц. Вы должны разойтись так далеко, чтобы даже голоса друг друга не слышать.
    - А почему, профессор? - спросила Филида Стэнли. - Мы ведь все читаем один и тот же текст.
    - Если сокурсница услышит ваше заклинание, она сможет в будущем воспользоваться вашей метлой. Помните, каждый отдельный прутик метлы должен подчиняться только вашему голосу! Ясно, Филида?
    - Ясно. А можно я начну резать прямо здесь?
    - Пожалуйста. Ни метлы тебе, ни прутика, Филида!
    - К черту, профессор, - вежливо ответила Филида.
    - И помни, Филида: с одного куста - только один прут! А мы все пойдем дальше и найдем правильное место для нашей Милли. Филида, не начинай работу, пока не перестанешь слышать мой оклик!
    - Я поняла, профессор.
    Филида осталась, а остальные пошли дальше по тропинке вдоль ракитника. Отойдя на порядочное расстояние, профессор Морриган остановилась и позвала:
    - Филида Стэнли! Ты слышишь меня?
    - Слы-шу-у! - раздался приглушенный расстоянием голос Филиды.
    - Значит, нам надо идти дальше. Все заклинание Милли на таком расстоянии, конечно, не услышит, но зато услышит ракита. У растений очень тонкий слух, и они недаром шепчутся с ветром. Лучше всего отойти подальше: неожиданный ветерок может донести сюда отдельные слова, ракитовые прутья их усвоят, и в результате метла Милли будет иногда исполнять команды, которые Филида отдаст своей метле. Это особенно неудобно во время совместных полетов - в бою и на шабаше, например. Вперед, девицы!
    Отошли еще примерно с полкилометра, и профессор снова громко окликнула Филиду. На этот раз ответом ей было молчание.
    - Прекрасно. Здесь мы оставим Милли, а сами пойдем дальше.
    Когда все келпинки, кроме Аннушки и Ясмин, получили свои места в ракитнике, Аннушка уже спотыкалась от усталости. И вот настала очередь Ясмин.
    - Профессор, а можно мы с Юлианной будем резать прутья вдвоем? Мы доверяем друг другу. Правда, Юлианна?
    - Конечно, правда! - Аннушка обрадовалась и с надеждой поглядела на профессоршу. - Можно, профессор?
    - Ни в коем случае! - резко сказала профессор Морриган. - Учитесь исполнять магические правила безукоризненно и скрупулезно. Сегодня в мире и без вас полно ведьм-недоучек, целителей-коновалов, предсказателей-пустословов и не знающих математики астрологов. Еще куда ни шло, если ведьма-недоучка вредит своему клиенту, но ведь она и самой себе повредить может! А еще запомните, Юлианна и Ясмин: ведьмы не дружат - ведьмы сотрудничают. Изредка. Такое сотрудничество продолжается лишь до тех пор, пока одна другую, как говорится, "за метлу не дернет". А это рано или поздно случается, таков уж наш колдовской характер. В общем, Ясмин остается здесь и готовится работать, а мы с тобой, Юлианна, идем дальше. - И профессор Морриган решительным шагом двинулась вперед.
    Усталая и недовольная Аннушка поплелась за нею. Пришлось тащиться еще с километр, пока профессорша наконец остановилась, сложила руки рупором и принялась звать Ясмин.
    - Не отвечает. Ну вот, можешь начинать работу, Юлианна. Я прилечу за тобой, когда пора будет возвращаться в Келпи. Ни метлы, ни прутика!
    - К черту! - с запинкой произнесла Аннушка. Она слышала, что все келпинки именно так отвечали на пожелание преподавательницы, но все-таки ужасно неловко было посылать к черту пожилую женщину, да еще профессора.
    - Почему ты мне так невежливо отвечаешь, Юлианна Мишина? Ты разве не знаешь, что должна сказать: "К черту, профессор"?
    Аннушка послала Морриган к черту еще раз, но уже с добавлением академического звания.
    Она подошла к ближайшему кусту ракиты и стала выбирать прут. Нашла подходящий и оглянулась на профессора Морриган, чтобы спросить, правильно ли она выбрала первый прут. Но на дороге уже никого не было, только большая черная ворона летела в сторону Келпи, взмахивая растрепанными на ветру крыльями.
    Глава 7
    В воскресенье после литургии отец Василий, священник православной церкви в Дублине, сказал своей жене, матушке Елене:
    - Матушка, не хочешь ли проехаться со мной на дачу?
    - Что ты такое говоришь, отец Василий, мне же завтра с утра на работу! Да и что ты там забыл, на даче-то?
    - А я, если честно сказать, и сам не знаю, что я там забыл. Но чудится мне, что оставил я на даче что-то очень важное, даже ночью несколько раз просыпался с мыслью: "Надо ехать на дачу". В алтарь сегодня вошел, а помысел не отступает: на дачу ехать надо!
    Не иначе Ангел Хранитель на ухо шепчет.
    А межлу прочим, так оно и было. Ангел Василиус стоял рядом с батюшкой в алтаре и нашептывал ему: "Срочно поезжай на дачу, отец Василий!" Ангелу свыше было приказано посетить вместе со своим подопечным район колдовской школы Келпи. Ангелы Хранители двух православных девочек, по недоразумению попавших в школу ведьм, просят о помощи - так было сказано Ангелу.
    - Ну и поезжай с Богом, отец, коли чувствуешь, что надо. Андрюшу вон возьми с собой для компании, - сказала матушка. - Он уж уши навострил, и в глазах рыбки прыгают. Хочешь, Андрюшенька, съездить на последнюю осеннюю рыбалку?
    - Хочу, конечно! Пап, мне правда можно с тобой? - спросил Андрюша.
    - Можно. Собирайся.
    - И на лодке порыбачить отпустишь?
    - Конечно, отпущу - что за рыбалка без лодки?
    Матушка приготовила им в дорогу бутерброды, и отец с сыном отправились на дачу.
    За ними следом, естественно, полетели их Ангелы Хранители, Василиус и Андреус.
    Андрюша - четвертый, младший ребенок в семье отца Василия, трое старших были девочки; а это, между прочим, совсем не просто - быть единственным младшим братом трех сестер сразу. Пока Андрюша был маленький, сестры помогали маме нянчить младшенького и наперегонки его баловали, а когда он подрос - так же наперегонки принялись его воспитывать. Конечно, это неплохо, когда тебе, еще неграмотному, три школьницы наперебой предлагают почитать то сказку, то детские стишки, а пошел в школу - всегда готовы помочь с уроками. Но уж очень надоедали ему сестрицы с хорошими манерами: не вытирай грязные руки о рубашку, не держи их в карманах! А когда карманы свободны от рук, их все равно почему-то нельзя набивать разными полезными вещами. До того сестрицы допекали его своим воспитанием, что он, как только подрос, старался больше времени проводить не с ними, а с отцом, помогая ему в храме и по хозяйству. А еще у Андрюши была крохотная, но своя комната, где он в одиночестве что-то мастерил, читал, и сестрам не разрешалось входить к нему без стука.
    Маленькая церковь Святого Патрика стояла в тесном старом центре Дублина; дома для священника при ней не было, поэтому отец Василий снимал квартиру в многоквартирном доме на окраине - так было дешевле для прихода. Поблизости от их дома совсем не было зелени, а вся семья любила природу, и потому отец Василий подкопил денег, взял в банке ссуду и купил дачу. А поскольку денег удалось собрать немного, и дача была по деньгам: внизу кухня и спальня родителей, и две комнатки наверху под крышей. Комнату побольше занимали сестры, а самую маленькую, почти чуланчик со скошенным потолком - Андрюша. Это ничего, что комнатка была маленькая, зато отдельная! К тому же, живя на даче, он почти все свое время проводил в лесу или на реке. У него даже лодка была почти своя, с отцом на двоих. Называлась она "Апостол Андрей", так и было написано белой краской по синему борту, а на корме развевался андреевский флаг - косой синий крест на белом поле.
    Приехали на дачу, и отец Василий сразу же обнаружил, зачем ему надо было сюда ехать: в комнате под крышей, где летом жили дочери, перед отъездом позабыли закрыть окно; ветром окно распахнуло, в светелку налетели осы и устроили себе гнездо в углу под потолком.
    - У нас тут нелегальные дачники на зиму обосновались, - сказал он сыну. - Придется их выдворять!
    - Я помогу тебе, папа?
    - Ни в коем случае! Я стану бояться, что они тебя покусают, и сам что-нибудь не так сделаю. Ты, Андрей, отправляйся рыбачить, а с осами я сам разберусь.
    Андрюша пошел в садик добывать червей. В тенистом сыром углу под невысокой каменной оградой лежали рядком три старые доски от рухнувшего курятника, и какие же под этими черными досками водились замечательные червяки! Набрав в стеклянную банку с дырчатой крышкой десятка три червей и присыпав их землей, Андрюша завинтил крышку и сунул банку в сумку. Потом собрал удочки, весла, сложил в рюкзак пакет с бутербродами, бутылку сока, пару огурцов, книжку сказок и отправился на речку.
    Минут сорок он греб вдоль берега вверх по течению, миновал сначала свою деревню, затем соседний городок, и вот уже по берегам потянулись пастбища, поля, рощицы. Тогда он пересек речку и причалил к противоположному берегу, заросшему тростником и ракитником. По всему берегу, одна за другой, стояли старые корявые ивы, уже наполовину облетевшие. Здесь у него было заветное местечко, где почти всегда был неплохой улов. Он направил "Апостола Андрея" к толстой, наполовину обломившейся иве: верхняя часть ствола когда-то свалилась вниз, да так и осталась лежать у корней родного дерева. Андрюша причалил к старой иве, привязал лодку за свисающий в воду корень, выпрыгнул на берег и вынес удочки и рюкзак. Он быстренько насадил червей на крючки, закинул все три удочки в воду и воткнул их в мягкую черную землю на расстоянии нескольких шагов друг от друга. После этого он уселся на обломок ствола, раскрыл книгу и принялся читать. Он не боялся упустить добычу, если клюнет рыбка: на этот случай у него к верхнему концу каждой удочки был привязан колокольчик. Книжку для чтения на рыбалке он взял старую, читанную-перечитанную - "Золотую книгу сказок". Выбрал сказку "Замарашка", французский вариант "Золушки", и углубился в чтение. Обычно мальчики в его возрасте - а ему уже исполнилось двенадцать - предпочитают другие книги, чаще всего фэнтези и детективы или исторические книги о знаменитых полководцах и битвах, а вот Андрюша все еще любил сказки: что ж вы хотите - младший брат трех сестер! Читая, он сравнивал Замарашку с Золушкой, вспоминал старинный кинофильм из их домашней видеотеки, и русская Золушка из фильма ему почему-то нравилась больше. Он читал до тех пор, пока не начал накрапывать дождик. Пришлось убрать книгу в рюкзак и натянуть на голову капюшон куртки. И тут же начался клев, да какой! Колокольчики на удочках звенели один за другим, он только успевал снимать форелек и насаживать червей. Ведерко для рыбы уже наполнилось наполовину, когда дождик и клев внезапно прекратились. Андрюша снова уселся под ивой, достал пакет с едой и принялся за бутерброды.
    - Добрый день, мальчик! - раздался позади него тонкий девчоночий голосок. - Ты не угостишь меня бутербродом? Я с утра ничего не ела.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»